Михаил Катюричев - Эквилибрист. Путь долга [litres]
Принц все-таки уселся в кресло и с интересом открыл тугую крышку.
– О! «Прах вечности». – Аларик привычным движением вдохнул щепоть порошка. – Тоже увлекаетесь?
– Не увлекаюсь, – на секунду тонкие губы сложились в презрительную гримасу, – но у меня есть.
– Вы хотели что-то предложить. – Принц взглянул на собеседника выжидающе.
– Нас не слушают?
– Я активировал защиту. – Аларик шевельнул пальцем, демонстрируя кольцо.
– Хорошо. Итак, вернемся к тому, с чего начали. Мунго. Он мешает вам, он мешает мне. Но именно сейчас у нас есть шанс эту проблему решить… окончательно. И в этом нам поможет барон Ривертэйна.
– Нет! Я не приму помощи от темного! Этот выродок должен сдохнуть!
– Я бы предпочел видеть его на своей стороне, но раз вы так хотите… Вы ведь знаете, что неофициально этот маг уже приговорен к смерти, и Мунго с Пауком плетут интриги, чтобы прикончить его чужими руками?
– Знаю, но без подробностей. Я слышал, что Паук организует набег варваров.
– Я слышал больше, – самодовольная улыбка мелькнула на лице придворного, – как я уже говорил, преданность нынче – товар редкий. Так вот, пока Мунго будет готовить ловушку для мэтра разрушителя, мы обернем эту ловушку против него. Жертва, считающая себя охотником, становится весьма беспечной.
– О! Ваш изощренный ум славен среди знающих людей. Вы действительно можете сравниться с легендарным Жаном Кассе. Но темный должен умереть!
– Пожалуй, вы правы, мой принц. Я уже говорил, что вы станете великим правителем! Барон Ривертэйна может быть полезен, но может быть и не менее опасен. Сейчас он в ссоре с Мунго, и мы используем это. А потом он действительно будет не нужен.
– Когда я стану правителем, я не забуду вас, граф.
– Благодарю вас, ваше высочество. – Глубокий поклон скрыл удовлетворенную и несколько хищную улыбку. – Еще «Праха»?
Сзади снова послышались ругательства. Устало вздохнув, Элеандор обернулся, чтобы помочь спутнице. Ворчать девушка начала, как только вышли из леса. А что делать? Между прочим, лошади шарахаются именно от нее. Нет, Каролина умница и в столице послушно сидела в гостинице, пока Эл бегал по делам. Отлично понимает, что Хольтс гораздо опытнее в этих вопросах, но вот признать, что люди могут представлять реальную опасность… Издержки воспитания. А потому необходимость менять облик и тащиться пешком, да еще и в гору считает пустой блажью, а оттого злится еще больше. Интересно, что она скажет, когда увидит Даркина? Надеюсь, они не поубивают друг друга. Хотя темный, конечно, мог бы поселиться и поближе. Что ж, осталось совсем немного, вот уже и тень массивных башен, подсвеченных заходящим солнцем.
– Это они? – Каролина застыла перед картиной, украшавшей одну из стен библиотеки.
– Да, они. – Эл улыбнулся и остановился рядом, любуясь мастерством художника.
Массивный резной трон подчеркивает хрупкость замершей на нем фигуры. Темно-рыжие волосы убраны в строгую прическу, складки алого платья, волнами ниспадающего на плиты пола… и все равно ощущение порыва, движения. Может быть, дело в блеске глаз, может, в позе, игре теней, но Тин, изображающая статую, все равно осталась порывистым огненным демоном. Ярко-алое платье – словно вспышка пламени во мраке. Тьма, сгустившаяся за спиной, рождает еще одну фигуру. Белые волосы, неизменная бородка, как всегда черный камзол, что сливается с тенями. Глаза, как ни странно, обычные, серо-голубые, но смотрят серьезно, словно оценивая или предупреждая. Темнота кажется лишь продолжением плаща, да и во всей фигуре, внешне спокойной, чувствуется мощь и скрытая угроза.
– Мастер Элеандор! – Радостный возглас за спиной заставил резко развернуться на месте. Звякнули бусины и заколки многочисленных косичек.
– Ричард тай-Гивер? Ты-то что здесь делаешь?
– Я теперь оруженосец сэра Даркина! Ой, вас же так давно не было, вы же ничего не знаете!
– Приветствую мастер, – вошедший следом Годвер расплылся в улыбке. – Рад видеть живым и здоровым! А уж благоверная-то моя как обрадуется! Она сейчас маленького сеньора Александра спать укладывает, но потом уж вы покажитесь, порадуйте старуху.
– Ну теперь, когда моя личность подтверждена, могу я увидеть хозяев? – Эл иронично взглянул на сухого, высокого старика, что невозмутимо замер у лестницы.
– Боюсь, это все еще затруднительно. – Старик поджал губы. – После того как леди уехала…
– Сбежала, – поправил Годвер.
– Так вот, после того как леди уехала, – кастелян недовольно взглянул на наемника, – господин барон не очень хорошо себя чувствует.
– Пьет он, – хмуро уточнил Васкар. – Уже вторую декаду. С утра еще ничего, даже делами иногда занимается, а к вечеру в кабинет и заходить-то страшно. Двоих слуг вон то ли не узнал спьяну, то ли еще чего. А…
Старый боец расстроенно махнул рукой.
– Сэм, поднимись, позови барона, – обернулся он к стражнику у дверей.
– Смерти моей хотите? – возмутился тот. – Еще и эта черная бестия поперек порога улеглась и рычит.
– Элеандор Хольтс, рыцарь ордена Меча, рыцарь ордена Лилии, я верно запомнил? – чопорно поклонился старик.
– Можно просто Эл.
– Я сообщу барону тай-Ривертэйну о вашем прибытии.
Ирония не произвела на старого кастеляна никакого впечатления.
Через полнима наверху послышался какой-то шум, затем на лестнице появился маг собственной персоной. Споткнувшись о ступеньку, чуть не упал, но смог выпрямиться, схватившись за перила и превратив падение в странный пируэт. Некоторое время просто стоял, пошатываясь, потом все же заметил гостей. Глаза тут же стали черными.
Эл чуть вздрогнул от полузабытого ощущения, словно резкий, колючий ветер пробивает насквозь. И плюс ощущение присутствия – еле улавливаемое организмом, но не сознанием давление силы, отзвуки эмоций, сливающиеся в неразличимый гул. Раньше это воспринималось как-то легче, почти незаметно. То ли маг себя хуже контролирует, то ли сам Элеандор изменился за прошедшие годы. Хотя может быть, дело просто в привычке.
Маг, нужно сказать, выглядел не лучшим образом: красные глаза, опухшее, заросшее щетиной лицо, грязные, криво остриженные волосы. Да и некогда белоснежная рубашка явно не менялась с начала пьянки.
Удостоив Эла многозначительного: «О!» – Даркин повернулся к Каролине. Судя по тому, как напряглась девушка, ощущения были не из приятных.
– Это кто? – на родном языке бросил маг. На секунду сквозь пьяницу снова проступил прежний спутник и участник многочисленных авантюр – резкий, опасный.
– Она друг! – Хольтс всерьез опасался, что любое движение со стороны девушки может спровоцировать атаку.
Хмыкнув, Даркин развернулся к кастеляну, сообщив:
– Карл, у нас гости! – и зигзагом, словно идущая против ветра шхуна, направился к двери в нижний зал.
– Это и есть твой «человек способный свернуть гору, если та мешает ему пройти»? – уточнила Каролина. Впрочем, она дождалась, пока шаги не затихнут на лестнице, да и спросила на родном языке отнюдь не из-за плохого знания даркаана.
– Неужели не впечатлил? – Хольтс лукаво прищурился. – А голосок-то дрожит!
– Да я чуть облик прямо тут с перепугу не сменила! – всплеснула руками девушка. – Он же не человек, да?
– Не волнуйся, мы теперь гости. Он сам сказал. А законы гостеприимства мой темный друг чтит.
– Ты уверен, что остальные об этом знают?
Только сейчас Эл сообразил, что последняя фраза мага была произнесена тоже на русском и, судя по выражению лиц, никем из присутствующих не понята.
– Господин барон изволил сообщить, что мы теперь его гости, – объяснил он старику, названному Карлом.
– Тогда прошу за мной, – кажется, кастеляна вообще ничто не могло вывести из равновесия.
Элеандор даже подумал, не испробовать ли на нем несколько шуточек из тех, что так бесили дядю? Просто из интереса. Потом все же одернул себя, напомнив, что человек взрослый и вообще почти женатый.
К ужину Даркин уже привел себя в порядок, побрился, подровнял бороду и вообще выглядел вполне нормальным человеком. Впечатление портил бледный цвет лица – явно следствие отрезвляющего заклинания, и правый глаз, красный от лопнувших сосудов. На правом виске змеился свежий шрам и след от плохо залеченного ожога. Впрочем, нечто подобное было у него после драки на Радужном мосту, когда маг вытаскивал Матеуша из огня. А сейчас только если приглядеться, можно заметить участок кожи, несколько отличающийся по цвету. Да и волосы отрастут, скрыв шрам.
– Сэр Элеандор Хольтс, рад приветствовать в Ривертэйне вас и вашу спутницу.
